Чистильщики пустошей - Страница 84

На воротах, перед которыми стояло два бронированных чудовища, напоминающих «Жнецы», все посты занимали солдаты КВБ. Стражники Штыря, так помогшие в самом начале беспорядков, всем составом сейчас проходили через «головомойку» безопасников. Доверять этим людям, два дня назад воевавшим на собственных улицах, представители Альянса не спешили.

На улицах было людно. В основном все убирали следы сражения, сметая мусор в громадные кучи. Это было одним из первых требований администрации, которую, скорее всего, должен был возглавить Краб.

Пока же городе распоряжались несколько офицеров КВБ, заседавших в мэрии и наводивших порядок в городе как внешне, так и внутренне. И кроме горожан на улицах были патрули солдат Альянса, высокие крепкие парни в темно-зеленой форме, стальных шлемах с защитными сетками, вооруженные автоматами, похожими на те, что использовали в отряде. В их взглядах было лишь безразличие, смешанное с легким презрением.

Сначала Енот не понял почему и лишь чуть позже догадался, что все те, кто сейчас работал граблями, метлами, лопатами и тачками, подозрительны. Подозрительны для солдат метрополии, которые приехали на подавление мятежа, что затеяли земляки вот этих самых горожан. Ему стало неприятно, как будто вляпался босой ногой в свежую лепешку коровьего навоза. Да, в чем-то солдаты могли бы быть и правы, но зачем же смотреть с презрением на старого маляра Квача, сейчас старательно ремонтирующего стену одного из домов? Или на сестер-близняшек Соек, таскавших мешки с мусором в общую кучу. Хотя как раз на них-то солдаты смотрели с заметным интересом. Енот отвернулся, понимая, что никуда не деться от того, что произошло.

Броневик достаточно быстро добрался до площади, на которой стояла основная часть техники, прибывшей из метрополии. Неровный прямоугольник, залитый серым асфальтом, был заставлен темно-зелеными палатками, грузовиками и бронеавтомобилями. Солдат было не очень много, виднелось лишь несколько фигур, застывших по стойке «смирно» у палаток, да человек пять суетились у двух полевых кухонь, дымивших трубами.

Перед зданием администрации выстроили настоящее укрепление, намного серьезнее того, что было, с пулеметами и дежурным полувзводом. Заметив подъезжающих чистильщиков, от крыльца отделился подтянутый офицер в черной с серебряным шитьем форме, кепи со звездой и в начищенных кожаных сапогах. Подождал, пока представители отряда спустятся, козырнул и пригласил Капитана с сопровождающими двигаться за ним. Еноту стало заметно, что офицер относился и к Кэпу, и к Инженеру уважительно, но с неким неуловимым оттенком, который будто говорил: вы-то круты, но мы еще круче.

Они вошли в фойе администрации, которое заметно преобразилось после разгрома, учиненного близнецом по имени Первый. Поднялись по лестнице, прошли по ковру к кабинету мэра. Вернее — кабинету бывшего мэра. Возле дверей стоял караул из пяти солдат в такой же, как и у офицера, черной форме, высоких и кряжистых. В глаза сразу бросилось одинаковое выражение лиц: спокойное и какое-то механическое.

Створки дверей разошлись в стороны, и Капитан вошел первым. Енот чуть запнулся, ожидая, что один из невозмутимых часовых не пропустит его внутрь. Но никто не сделал ни одного движения, и парень зашел туда, где никогда бы не смог оказаться в прошлой жизни.

Стол, памятный Капитану по прошлым посещениям кабинета, отсутствовал. Тот, что сейчас стоял посреди просторного помещения, заставил Енота внутренне поежиться. Длинный, накрытый зеленым бархатом, за которым сидело несколько человек, а перед ними…

Перед ними, выпрямившись на стуле, сидел Гриф. Бывший майор выглядел довольно паскудно: с белым, покрытым мелкими каплями пота лицом, в кровь разбитыми губами, в большой, явно с чужого плеча, простой рубашке-«белке». Он не шелохнулся, когда двери встали на место, впустив вошедших чистильщиков. Все его внимание было обращено на тех, кто сейчас был напротив. Тем более что даже единственный знакомый ему человек, Краб, явно не был настроен защищать предателя. Да и странно было бы ожидать такого, памятуя про приставленный к голове горняка ствол собственно его, Грифа, пистолета.

Рядом с Крабом, у которого под глазом расплывался синяк от локтя Герца, сидел невысокого роста, плотный и улыбчивый колобок в черном мундире с богатой серебряной вышивкой по воротнику и по сложноплетеным погонам. Поблескивающие стеклышки очков в золотистой оправе повернулись в сторону Капитана и сопровождающих, обнаружив за ними серые глаза, с россыпью морщинок, бегущих от их краев.

Справа от него высился мрачный детина в таком же мундире, разве что не с таким количеством серебра. У Енота пробежали мурашки по спине, когда тот повернул к ним лицо. До этого была видна лишь левая его часть, гладко выбритая, с желваком у скул, прямым носом и твердой линией подбородка. И лучше бы он не поворачивался, потому что остальное было полностью покрыто бугрящейся кожей, пересекаемой глубокими шрамами, с глубоко запавшим слезящимся глазным яблоком.

Третий из «черных», вернее, третья отошла от окна, у которого стояла, и присела на свободный стул сразу, как они зашли в кабинет. Среднего роста, худощавая женщина, с русыми волосами, собранными в пучок, серая и незаметная. Лишь взгляд, которым она окинула чистильщиков, был не простым. Цепкий, жесткий, пробирающий насквозь.

— А вот и наши друзья, — густо-серебряный колобок широко улыбнулся, демонстрируя ровные белые зубы. — Добро пожаловать, проходите, присаживайтесь. Уж не обижайтесь, но стулья возьмите сами, вон там у стенки. А что это за молодой индивидуум с вами, Капитан?